Потом в нашем кругу стало модно заниматься разведением породистых собак. Мама купила мне щенка королевского дога от английских производителей с замысловатым именем Карина Фон Бранто Бердже Иннес. Я на целый год погрузилась в воспитание собаки. Регулярно посещала клуб собаководства, занималась дрессировкой, кормила Карину по специальному меню и даже упросила своего соседа по имени Андрей, которому тогда было двадцать лет, чтобы он иногда возил меня по набережной на своем автомобиле для того, чтобы я могла «погонять» свою собаку. Я ехала в машине Андрея, которую ему купил его папа – ректор одного института города Ч., а рядом с машиной бежала моя собака, которую я держала за поводок.
На моей улице находился большой сквер, который стал излюбленным местом собаководов. Все, от мала до велика, собирались со своими питомцами на этом поле. Пока собаки резвились, хозяева обменивались как последними новостями, так и новшествами в сфере разведения, ухода и дрессировки собак. За год моя собака выросла, окрепла, получила несколько медалей на выставках. Я была счастлива.
Я взрослела. Во мне просыпалась девушка. Хотелось быть самой модной и самой красивой. Как это сделать в стране, где в магазинах ничего не продавалось, было не ясно. Мама не могла полностью удовлетворять мои потребности в одежде, так как ширпотреб я носить не хотела, а одевать меня на барахолке, мама не имела возможности, потому что вещи, которые там продавались, стоили баснословные деньги. Выход из ситуации пришел сам собой. Завод, директором которого был отец моей подруги, стал активно заниматься бартером, а высокопоставленные сотрудники предприятия смогли приобретать дефицитные в то время импортные вещи. Через отца моей подруги мама смогла по смешным ценам приобрести мне массу оригинальных, качественных и необычных для того времени вещей. Я была одета по полной программе и чувствовала себя маленькой королевой.
Кроме того в то же время в стране стали появляться первые челноки – люди, которые ездили в Китай и Турцию, привозили от туда вещи и реализовывали их на вновь образовавшихся рынках. Мама моей подруги, ушла с должности ведущего товароведа областного Торгового центра и стала ездить в Китай. Ее дела сразу пошли в гору, так как измученные серостью люди с удовольствием покупали яркое и необычное китайское тряпье, мало задумываясь о сомнительном качестве подобных изделий. Себе и своим знакомым мама моей подруги покупала несколько иные вещи. Они тоже были китайского происхождении, но изготовлены не китайскими кустарями, а на имеющих патент китайских фабриках и имели прекрасное качество. Мы с мамой часто обращались к маме моей подруги с тем, чтобы она привезла нам что-нибудь необычное.
Таким образом, проблема с тем, что я сегодня одену, и как я буду выглядеть, была решена. Ученики старших классов в моей школе давно обнаглели и вместо школьной формы носили, кто что хочет, щеголяя друг перед другом ценниками вещей. Большинство учеников затмевали бюджетников – учителей своим внешним видом. Учителя были не довольны, но детям об этом не говорили. Элитная школа.
В 1991 году, в связи с развалом Советского Союза, в стране стали появляться первые легальные коммерсанты, материальное положение которых значительно отличалось от материального положения основной массы населения нашей страны. Если раньше все продовольственные магазины работали до восьми вечера, то теперь, в основном на остановках общественного транспорта, стали появляться киоски, работающие круглосуточно.
Владельцы этих киосков покупали готовую металлоконструкцию, за небольшую плату чиновнику из райисполкома устанавливали этот киоск на остановке общественного транспорта, и все! Торгуй – не хочу! Никакой платы за землю не требовалось, никаких лицензий на торговлю еще не было, да, что уж тут говорить, кассовых аппаратов не было, налогов не было, даже рэкета тогда еще не было. Владеть подобным киоском приравнивалось к подарку судьбы. Работа продавцом в подобном заведении считалась очень престижной. Устроиться туда «с улицы» не было ни малейшей возможности, только через личное знакомство с хозяином.
Мне было пятнадцать лет, когда мой двадцатитрехлетний сосед Андрей, чей папа был ректором одного из институтов города, поставил подобный киоск на одну из остановок общественного транспорта, в самом центре города. Я упросила его взять меня к себе продавцом, работала с обеда и до десяти вечера. Мама была не против, так как она хорошо знала Андрея и не переживала, где я и с кем я. Также она была не против того, что я работаю, потому что моя учеба от этого не страдала. С утра я была в школе, а после учебы на работе, где делала уроки. Я была девочкой, которой учеба давалась легко. Я никогда ничего не зубрила, училась играючи. Хоть в старших классах отличницей и не была, но по большинству предметов училась на хорошо и отлично. Несмотря на то, что большую часть времени я проводила с хозяином киоска Андреем и его товарищами, которые были старше меня на восемь, девять лет.
Чтобы не было скучно, я пригласила свою подругу работать вместе со мной. Отец моей подруги занимал ответственную должность, поэтому девочка не нуждалась в деньгах, однако она пошла работать с удовольствием движимая тем, что деньги лишними не бывают.
Мы, помимо продажи имеющегося в наличии товара, стали выставлять свой товар, благо, у нас был человек, который поставлял нам американские сигареты и спиртное. Также мы завышали цены на имеющиеся товары, порой обсчитывали пьяных покупателей. Кроме того в киоск периодически приходили посторонние люди и предлагали купить у них что-нибудь для перепродажи. Если это были импортные сладости, жевательная резинка, сигареты или спиртное, конечно не лицензированное и не сертифицированное, мы покупали это на деньги из кассы, делали наценку и выставляли на витрину. Если это были новые импортные вещи, мы покупали их на свои деньги, либо для себя, либо на перепродажу. Среди наших знакомых всегда был спрос на хорошие вещи, толк в которых мы знали уже тогда. Таким образом, проработав в этом киоске несколько месяцев, я заработала на норковую шубу, которая в то время была недосягаемым пределом мечтаний молоденьких, да и не очень девушек.
С преобразованием Советского Союза и наша общеобразовательная школа была преобразована в лицей. Я училась на экономическом факультете лицея, а после его окончания планировала продолжить обучение в Высшем учебном заведении. Причем, хоть я и неплохо постигала точные науки, но особой тяги к экономике у меня не было. Как только я представляла, что всю жизнь придется сводить дебет с кредитом, мне плохо от этого становилось. Тянуло же меня в сферу искусств. Я уже тогда начала писать стихи, сценарии на школьные мероприятия, активно участвовать в школьном досуге. Мама же была другого мнения. Она считала, что если я поступлю в театральный институт, и даже закончу его, то не факт, что я добьюсь большого успеха в данной области. И придется мне всю оставшуюся жизнь играть роли, типа «Кушать подано», и на хлеб будет нечего намазать. А так, у меня будет востребованная профессия, а искусством я смогу заниматься в свободное от работы время. В общем, на семейном совете было решено двигаться в экономическом направлении.
Так и жила: школа, работа в киоске, по выходным стабильно ходила на дискотеки с подружками.
К окончанию десятого класса, когда все мои подружки крутили любовь с мальчиками, я ни с кем не встречалась. Во-первых, мне никто не нравился. Во-вторых, меня не интересовали ровесники. Нет, я могла подурачиться с ними в школе, но ничего серьезного и быть не могло. Меня не коснулись ухаживания сопливых юношей видимо просто потому, что я была крайне высокомерна и недоступна для них. В моей жизни не было тупой беготни по школьным коридорам и зажиманий по углам со сверстниками. Я любила повеселиться со школьными хулиганами, но не более того. Они, в свою очередь, воспринимали меня, как товарища. Ни один из этих мальчиков, ни разу не позволил себе даже шутливую вольность по отношению ко мне.
Мне нравилось общаться с парнями, которые намного старше, чем я, но и они были лишь знакомыми. Только Андрея я могла бы назвать своим другом. Другом, даже братом. Я не знала, почему он уделял мне столько внимания, помогал мне, где-то советовал. Он был женат, у него рос маленький сынишка, но почему-то порой, находясь в кругу своих товарищей. Андрей часто шутил: «Не вздумайте к Танюше подкатывать. К жене моей будущей». Я, в силу возраста смущалась, а шутки оставались шутками. Ничего более в отношении меня, Андрей не предпринимал. А я, я очень его ценила просто за то, что он есть в моей жизни.