Пересечения
Что-то творится с сознанием, не иначе. Полина удивлялась сама себе. В жизни столько снов не приснилось, сколько сейчас. За… ну, пожалуй, полгода.
— Поль, доброе утро. Пойдешь подарки-то друзьям покупать? – спросил отец.
— Ох, да… Точно.
— Эх, ты. Забыла? Ты ж говорила у тебя подружка замуж выходит, — шутливо погрозил пальцем отец.
— Упс. Пап спасибо что напомнил, — улыбнулась она.
— Мать возьми. Вместе веселее.
— Конечно.
Быстро-то все как. Завтра уже вылет. Мысль об этом вернула ко сну.
Аэропорт, причем совершенно непонятно какой, такое ощущение, что совместились местный и отечественный вместе. Фантасмагория архитектуры. Но был он совершенно пустым. Никого вообще. Пустые стойки регистрации, но с работающими багажными лентами. На паспортном контроле пустые кабинки. Кафе открыты, даже музыка играет, но ни милых барышень продавщиц, ни вечно бегущих покупателей. Словно какая волна смела все живое. Полина в своем сне оглядывалась, искала хоть кого-нибудь. Вдруг земля под ногами вздрогнула, тяжелое у-у-ух разнеслось по полу, задрожали огромные стекла, все озарилось невозможным красным светом. Полина закрыла глаза и уткнулась в твердое надежное плечо. Из глаз брызнули слезы от ужаса и боли. Боли за кого-то другого, даже не знакомого ей.
Она встряхнулась. Нет! Такого не будет. Все будет хорошо.
Остальной день провела, общаясь с мамой, которая весело щебетала, предлагая в подарки, то одно, то другое. Мама все-таки у нее какая-то беспечная, или может настолько оптимистичная, что старается не замечать плохого. Или скорее оттолкнуть это плохое, чтобы оно не касалось ни ее саму, ни ее родных. В любом случае день принес только положительные эмоции.
Вечернюю программу продолжил папа, потрясающим ужином и танцами, чего Полина давно не видела. Как-то перестали у нас на родине танцевать в гостях, а жаль, подытожила она про себя.
В аэропорту долго прощались, обнимались, плакали и смеялись. Полине следовало по прилете передать кучу сообщений и посылок многочисленным знакомым и родственникам сотрудников посольства. Наверное, неделю займет вся эта передача, не меньше, усмехалась она про себя. Наконец, послав родителям воздушный поцелуй, уже из-за барьера, она пошла на посадку в самолет.
— Миссия выполнена, почему же остаешься все там же, — засеребрил голосок.
Тишина.
— Привлекают эмоции, мысли, желания. Они бесподобно хороши. Не так ли?
Тишина.
— Необходимость миновала, течение возьмет свое.
Тишина.
— Элайя, узри, наслаждение человеческим непостоянством и необъяснимостью, вот что влечет.
Созерцательной улыбкой окинуло создание.
— Назад не будет дороги, Элийя, не сможет его путь возвыситься до почетного безвременья.
На безмятежном личике заиграли жесткие блики.
— Так что ответишь, дорога была открыта и широка, ничто не могло помешать восхитительности.
— Меня не привлекают безвременье, абсолютное спокойствие и восхитительное бессмертие. Жизнь хороша многообразием и изменчивостью, словно, — поднял восхищенные и радостные глаза вверх, — словно море под солнцем — сверкающее, манящее, живое. Дарящее каждому свой разноцветный отблеск.