Лифт - Сайт бывшего наркомана. Посмотри на проблему изнутри.
skip to Main Content

Лифт

Матвей решил действовать напрямую, чего ходить вокруг да около. Постучал в дверь к своему непосредственному начальнику Антону Юрьевичу Лабазникову.

— Да, заходите… кто там, — раздался его недовольный голос. Интересно, он когда-нибудь бывает в хорошем расположении духа, подумалось Матвею.

— Привет, Антон.

— Чего опять случилось? Кто жалуется? – скорбно спросил он.

— Да порядок. Всё работает, — бодро произнёс Матвей.

— А чего пришёл тогда?

— Антох, у меня к тебе предложение.

— Ну выкладывай, — поскучнел его голос.

— Я выполняю целиком и полностью объём работы за инженера, поэтому сразу два вопроса, первый – хотел получить рекомендацию в институт, надо повысить собственную планку. А второе – повышение заработной платы, поскольку совмещаю две должности.

— Это слишком, — нудно произнес он. – И то ему, и это. Не надо наглеть.

— Отчего же? – Матвей устроился на стуле в довольно вызывающей позе, закинув ногу на ногу.

— А чего ты расселся, — вяло возмутился Антон.

— У меня всё в ажуре. Работает как часы. В том числе и то, что не должно работать, поскольку Лёха уволился и я за него вкалываю. Ты-то давно схемы смотрел? Небось вообще забыл как это выглядит? А я значит, дерзай за бесплатно, так что ли? – зло и бесцеременно заговорил он.

— Не хами, — примиряюще ответствовал начальник. – Я всё видел. И схемы, и планы. Так что не хами.

— Я? – преувеличенно изумился Матвей, — между прочим, раскладываю перед тобой факты. Ты чем там на компе занимаешься? Пасьянс? Бродилку гоняешь? Или по-серьёзному, в стратегию шаришь?

— Да чего ты? – воззрился на него Антон.

— А я тебе скажу. У нас стратегия здесь, в гостинице. Как запчасти заказать, заявки отработать вовремя, порулить сантехниками, если что с клиентами пообщаться. Вежливо! — многозначительно поднял палец вверх и сделав небольшую паузу, напористо продолжил, — не твоя ли это работа – руководство? Ты ж совсем обнаглел, сидишь только балду гоняешь. Я тебе не бобик, бегать ещё и вместо тебя.

— Ну… это… ты же сам… понимаешь, — промямлил Лабазников.

— Короче. Будешь двигать меня? – перебил Матвей и приподнявшись со стула, уткнул кулаки в стол перед Антоном.

— Да как я могу? – воскликнул он, отпрянув в спинку собственного кресла, — у тебя же нет высшего, как я тебя инженером сделаю?

— Значит, по факту я работаю, замещая тут всё и вся. А по бумажкам? Пошёл на фиг?

— Был бы у тебя диплом… тогда…, — пожал он плечами.

В этот момент раздался местный звонок, Антон поднял трубку:

— Да, Кариночка? Заказала? В два? Да отлично. Предупредила мою Татьяну, да, адрес и название ресторана. Спасибо, золотко, — закончил заискивающе и положив трубку, уставился на Матвея.

— Ну, ты, Антоха, босс недоделанный, однако… трындец, вообще…, — зло и одновременно с долей удивления проговорил Матвей. – Тебе зачем секретаря посадили, чтобы она тебе столики в ресторане для жены заказывала? Офигеть. Работать не работает, а обед с женой, вынь да положь?

— Слушай, — вдруг взъерепенился тот, — чего ты наезжаешь-то? Повышай тебя такого. Из тебя вон детдомовщина полезла, сирота, понимаешь, казанская. А если я тебя уволю?

— Я может и сирота казанская, а ты бездарь и захребетник. Уволишь? Давай. Кто тут в…. будет, — Матвей сдерживаться уже не мог, глядя на этого холёного борова, в которого превратился в общем-то нормальный мужик, пришедший к ним на работу всего-то два года назад. Он разогнулся и направился к выходу, напоследок хлопнув дверью так, что та завибрировала в проёме. Прошёл через приёмную, мрачнее тучи. Карина широко распахнутыми глазами проследила за ним.

Ладно, со злостью думал Матвей, справлюсь. И не такое было. Только что ж всем этот детдом дался-то. Уже тридцатник разменял, а всё поминают, словно проказой переболел. Он остановился у окна, стараясь успокоиться, затем встряхнул головой и направился в кадры.

— Привет, Любаш. Можно мне заявление написать?

— Привет, — оторопело пропела пышненькая женщина с яркими губами, — ты что это? В отпуск в такое время собрался?

— Нет. Хочу уволиться.

— Как? Матвей, зачем? – изумлённые брови поползли вверх.

— Ты что? – округлив глаза, присоединилась Ирочка, молодая и довольно интересная блондинка с длинным конским хвостом.

— Девчонки, дайте бумагу и образец, — хмуро попросил он.

— Ты можешь толком объяснить, — твёрдым голосом вопросила Люба.

— Любаш, я не вол. Хочу работать и получать соответственное вознаграждение за свою работу, — угрюмо ответил Матвей.

— Так ты поговори с Лабазниковым, чего горячку пороть, — наставительно произнесла она.

— Поговорил.

— И что? – Ирочка перегнулась через свой стол.

— Теперь хочу уволиться.

— Нет, ну… Матвей. Ты же столько здесь проработал, всё знаешь. Даже за Лёшку Орлова тут всё делаешь, — недоумённо проговорила Люба.

— Так и я том, — усмехнулся он, — и швец, и жнец и на дуде игрец. А зарплату за себя одного.

— Подожди! – воскликнула Ирочка, — как же это? Если ты выполняешь за инженера, тебе же доплачивать должны в обязательном порядке.

— Ага. Держи карман…, — чувствуя, что опять заводиться, поморщился и закончил фразу более спокойно, — короче, дайте бумагу.

— Нет. Матвей. Не дам, — решительно произнесла Люба.

— Любаш. Я не шучу, — поднял на неё серьёзные глаза.

— И я. – Она встала из-за стола и подошла к нему вплотную, — возьми передышку. Два дня. Подумай.

— Да поздно уже, — махнул безнадёжно рукой Матвей, — послал я его откровенно, так что…

— Ты? – теперь настала очередь Ирочки безмерно удивляться. – Я от тебя плохого слова никогда не слышала!

— Ира, — улыбнулся он, — тебе-то зачем я это буду говорить? А потом с женщинами я предельно вежлив.

— Зная Лабазникова, он и не скажет никому, уж, поверь. Трусоват, товарищ, — проговорила Люба.

— Любаш, я лучше сам уволюсь, понимаешь? – повернулся к ней Матвей.

— Что, что? Что значит, лучше… он тебе что, пригрозил увольнением? – ошарашенно спросила она.

— Ну да.

— Это вот до того или после, как ты его послал?

— До.

— Тогда точно. Возьми два дня. Хочешь, оформи в счёт отпуска, чтоб на работу не выходить. На это бумагу дам, — приподняла она вопросительно бровь.

— Ох, уломала, — Матвей рассмеялся. Взял бумагу и написал на два дня отгулов.

Вечером возвращались вместе с Сенькой. Тот был молчалив и всё поглядывал на Матвея, он не выдержал:

— Сень, ну чего ты пялишься. Спроси уже.

— Ты чего Антону вдруг разнос устроил?

— М-да… земля, говорят, слухами полнится. Сенька, ну, вот куда ты лезешь? – с досадой спросил Матвей.

— Я не лезу. А вот ты точно и на рожон, — недобро проговорил Сеня.

— Ты больше слушай, ещё не то расскажут.

— Так мне Каринка рассказала, а она первоисточник, — тут же отпарировал он.

— Ага. Она, знаешь ли, вторая в очереди, — возразил Матвей с сарказмом.

— Отлично, раз это ты, вот и поведай. Чего у тебя сорвало…, — Сенька сердито зыркнул на него.

— Сень, отвяжись, а? – поморщился Матвей.

Он упрямо сжал губы и категорично замотал головой.

— Тьфу! – Матвей сначала зло смотрел на Сеню, потом вдруг широко улыбнулся, — да-а, от такого репья точно не отцепишься. Попросил повышения по должности и соответственно по зарплате, в соответствии же с выполняемой работой. Всё.

— Теперь ясно, — кивнул Сеня, — а он, значит, мямлил, не могу, да как же, да с какого?..

— Ну, ты ж психолог, насколько помню, — Матвей взлохматил ему волосы.

— Ага. Тогда слушай. – Сенька заговорил короткими фразами и абсолютно серьёзно. — Ты наехал по делу. Начальство наверху уже в курсе, так что жди повышения.

— Сень, я в сказки не верю с девяти лет, знаешь ли.

— Антон – рыба. Его давно хотели турнуть. А ты дал пинка в нужном направлении. Есть зацепка за что его выпихнуть. Даже две.

Матвей задумался и смотрел на Сеньку, тот приподнял подбородок вверх и вопросительно вздёрнул брови.

— Нарушение иструкции. Я не имею права подписывать за инженера, но что регулярно делал, — наконец сформулировал Матвей.

— У-умный, — расплылся в улыбке Сенька.

— А вторая?

— Нецелевое использование средств, — пожал он плечами.

— Карина? – утвердительно спросил Матвей.

— Ага. Она во мне души не чает, — хмыкнул Сеня.

— Э-э… ты это, — предостерегающе поднял палец Матвей.

— Да ты чего? – возмутился, — она мне в старшие сёстры годиться.

Матвей покачал головой и рассмеялся, вслед за Сенькой.

Однако в столь радужно расписанные перспективы Матвей не верил. Как раз то, что он подписывал документы, не имея на это никакого права, это уже само по себе могло стать причиной увольнения, да даже больше, насколько он помнил, это уже и кодексом попахивало, причём явно не трудовым.

Back To Top