Проша
Утро следующего дня я встретила со свежей головой и бодрым духом, прям, как любит Прохор. И самое главное, у меня-таки родилась идея, точнее уверенность, что не всё так просто с той Катериной. Еще не открыв глаза, я учуяла ароматный кофе. Вот этого как раз сейчас мне и недоставало! Горячего кофейку хорошо бы с какой-нибудь Прошкиной ватрушкой, ох как жаль, что его нет. Вытряхнула себя из постели и пошла в ванную, заглянула в кухню.
За столом мирно вели беседу Андрей и Прохор. Вот, так-так!
— Доброе утро, — невольно растягивая слова, проговорила я.
— Катеринушка, и тебе доброго утречка! – поприветствовал радостный Проша.
— Привет, Катюш, — Андрей с беспокойством посмотрел на меня. – Всё нормально?
— Да, не волнуйся, — сказала я и вспомнив вчерашние мои мысли продолжила, — Андрюшка, просто… знаешь… Как бы мне хотелось наколдовать тебе вагон и маленькую тележку здоровья этого самого!
Андрей с Прохором с огромным удивлением уставились на меня, застыв за столом. Ответных слов на моё изречение у них, видимо, не находилось. Я же, окинув их, сочувствующим взглядом ринулась в ванную. Пока переодевалась, не включая воду, услышала слова Прохора, отмер наконец-то:
— Андрюшенька, как же ты ей люб, ох как люб. – Я даже представила его хитрые глаза и улыбку.
И в ответ:
— Прошка, ты не представляешь, что она для меня…
После душа постаралась настроить мысли на другую волну, иначе можно свихнуться если думать, о том, что невозможно, в принципе.
— Так, ребята, что мы делать будем с этой Катериной второй? Или уже какой, а Прохор? – бодро спросила я, войдя в кухню.
— Фу ты, да отколь я ж знаю? Счет я не веду, — ответил Проша.
— А ты узнал, о чем я тебя просила? – уселась я и взяла кружку с кофе, протянутую мне Андреем.
— Заронила ты мне в душу сомнения, да беспокойства. Видать, она и вправду не на само богатство зариться, но на что оно ей не говорит. Вот ни в какую! – сердито сказал Прохор.
— Так как же это узнать? – спросил Андрей, все ещё взволнованно наблюдая за мной.
— Так то ж, попытаю я ещё счастья, может и выведать что удастся, — вздохнул Проша. – Ох ты! Мне пора.
— Давай, возвращайся. Когда узнаешь, ладно? – попросил Андрей.
Прохор исчез, только обычный сизый вихрь. Я тут же обратилась к Андрею:
— Не хочу сидеть сегодня дома. Пойдем гулять? Нет! На каток!
— А-а… а тебе разве можно? – опешил он.
— Почему нет? Вот когда я буду представлять из себя дирижабль на ножках, тогда, пожалуй, не стоит. Но сегодня…, — я наклонилась к нему, глаза в глаза, — я очень хочу, чтобы ты меня поучил ещё.
— Идёт, — обхватил меня за талию и притянул к себе. – Будем делать фигуристку. Хочу только об одном попросить.
— О чём? — с подозрением спросила я.
— На прыжки и поддержки не рассчитывай, — поднял на меня смеющиеся глаза.
— Ах ты, обошёл-таки? – сморщила я нос в притворном возмущении.
— Приходится. Слушай, хорошо, что я горными лыжами не занимался, — почесал он затылок. Я хлопнула его по руке и рассмеялась.
Катание на коньках в теплой компании вернуло хорошее расположение духа. По пути мы позвонили Ольге, так что катались втроём.
— Кать, у тебя уже всё лучше получается, — воскликнула она.
— Ага, по сравнению с вами, звездами, я как черепаха, чесс слово! – ухмыльнулась я.
— Да вот и нет! – отрицательно замотала она головой.
— Да, да. Рассказывай! – не поверила я. – Андрюха вон сколько занимался, а ты, если не секрет?
— Семь лет.
— А чего бросила? – удивилась я.
— Надоело. Веришь? – расплылась она в улыбке.
— Не-а. Это ж красиво, — мечтательно произнесла я.
— Семь лет достаточно, чтобы красиво на катке выглядеть, а вот по паре тренировок в день в шесть утра и в четыре вечера, это перебор.
— Ого! Нагрузочка, — изумилась я.
— То-то же, а ты говоришь, — рассмеялась Ольга.
— Девчонки, вы болтать будете или кататься? – подъехал Андрей, лихо затормозив.
— Вот ты посмотри на него! Он ещё и бравирует. Нет чтоб также научить, — возмущенно обратилась я к Ольге.
— Научу, не переживай, — он протянул мне руку, — давай, ещё кружочек.
— Давай, — согласно кивнула я. Ольга осталась пока у борта, ей кто-то позвонил. Мы же, сделав пару кругов, вернулись к ней.
— Андрей, Катя. Борька должен подъехать сейчас сюда. Я ему должна флешку передать, он просил записать ему кое-что, а я забыла выложить ее у родителей. У него самолет сегодня вечером. Как вы думаете, может, неожиданностью возьмём? Или… всё-таки не стоит?
— А давайте. Была не была, — махнул Андрей рукой, — меня уже достало всё. Пусть он знает, пусть мамаша знает, вместе с папашей. Чего я как в подполье? В конце концов, всему свету она всё равно не расскажет. Да даже, если попытается, мне есть чем её заткнуть.
Я посмотрела на него с удивлением, впрочем, как и Ольга.
— Хоть бы поделился, — оторопело проговорила я.
— Настанет случай, услышишь, — хмыкнул он.
— Вон Борька, — указала Ольга рукой в пространство.
Она взметнула руку вверх и помахала привлекая внимание брата. Надо сказать, что между собой они были мало похожи. Двойняшки, всё же, не близнецы. Но опять же поразилась одинаковости движений и мимики. Борис был даже повыше ростом Андрея. Светло-русые густые волосы, серые глаза, складная, уже почти мужская фигура. Он подошёл к борту катка.
— Привет, Лёль.
— Привет. Ну, вот. Познакомься, — указала она в нашу сторону, — это Андрей и Екатерина.
— Андрей?! — такое ощущение, что его на какое-то мгновение отключило. Потом встряхнув головой, он повернулся к Ольге.
— Ты же говорила, что сведения не точные, — ошарашенно проговорил он. – И потом я у матери спросил, она сказала, что этого не может быть и что он умер от СПИДа.
— Ух ты! – насмешливо проговорил Андрей, — мамочка в своём репертуаре. С глаз долой из сердца вон. Я пока жив, Боря. И скажу тебе по секрету даже СПИДом не болен.
— Борь, мама солгала, — серьезно сказала Ольга.
— Зачем? На фига ей это нужно? – воскликнул он. — Чёрт!
— Борис, — вступила я, пытаясь сохранять спокойный тон, — давай не будем тут разговаривать на повышенных тонах. Если что тебе не понятно, спроси.
Он резко выдохнул и устремил прямой взгляд на Андрея:
— Просто скажи, зачем она это сделала?
— Она струсила. Она боялась, того чего не знала. Собственно и не хотела знать, — жёстко ответил Андрей.
— Так ты действительно заболел?
— Да.
— А как?
— Мать не говорила? Нет? – с холодностью спросил Андрей. Борис только мотнул головой.
— Банально, Борь. Аппендицит закончился неудачным переливанием, с ВИЧ-инфекцией. А вот потом, она решила, что я не достоин жить в семье с таким заболеванием.
— Она выгнала тебя только из-за этого? – глаза его округлились. Андрей только зло фыркнул. — Черт, Андрей, если б я знал. Лёлька, ну, почему ты не сказала-то толком?!
— А что? Что я должна была сказать? Я вообще боялась, что ты матери всё выложишь. А, зная её, она могла скандал закатить на их свадьбе. Ты же с ней переписываешься. Это я в контрах, поскольку пошла не туда, куда ей хотелось, — Ольга даже покраснела, глаза потемнели, также как у старшего брата.
— Тьфу ты, ну, бред! – воскликнул Борис. – Нам надо было толком поговорить. Я думал, у тебя крышу снесло из-за этих поисков. Я, правда, слышишь, честное слово, думал, что мать права и Андрея нет… а, чёрт!
— А ты мне дал хоть один шанс? – перегнулась через борт Ольга, — Ты всё – мама, мама! У меня всё замечательно, я тут учусь, кручусь. На мои сведения – ноль внимания!
Мы с Андреем переглянулись и облокотившись на борт, наблюдали за их перепалкой.
— Что скажешь? – обратилась я к Андрею.
— А чего тут скажешь? – пожал плечами, — Лёлек и Болек в действии. Как будто им по пять лет.
Я даже поразилась силе воздействия этих смешных прозвищ. Двойняшки замерли, просверливая взглядом друг друга, потом резко повернулись к нам.
— Андрей, — заговорил наконец Борис, — я спокойно отношусь к этому делу, — он вздернул вверх подбородок, — что называется, поменял приоритеты. Там, в Италии я живу в семье, ну, по обмену, у них та же беда, старшая дочь, в общем тоже… у них совершенно нормальные отношения. Там как-то всё проще, нет наездов на таких людей.
— Не, ну вообще! – воскликнула Ольга, — мы тут тайны мадридского двора, говорить ему, не говорить. А он, оказывается, всё знает, да ещё спокойно к этому относится.
— Ну, так что? – спросила я примиряюще, — мир, дружба?
— Слушайте, — проговорил Борис, поглядывая на часы, — у меня десять минут и стартовать надо. Самолёт в девять, ещё в аэропорт тащиться. Андрей дашь мне свою почту?
— Дам, конечно. Записывай, — с облегчением заговорил Андрей. Борис достал телефон и записал. Потом будто спохватившись, спросил.
— Ольга, а ты что-то про свадьбу вещала, — и уже к нам, с удивлением, — так вы женаты, что ли?
— Так мне ж не двадцать, как некоторым, – усмехнулся Андрей, — уже, понимаешь, пора остепениться.
— Вообще-то уже двадцать один, — самодовольно произнес Борька. – Ну, я вас это, поздравляю.
— Круто, брательник! Целых двадцать один. За поздравление отдельное спасибо, — рассмеялся Андрей, обнял меня за талию и подмигнул ему. – Учись, давай. Чтоб мозги на месте были.
— Стараюсь, — ухмыльнулся он, потом счастливо разулыбался, — несмотря ни на что, я очень рад, что мы встретились. И с… тобой Катерин, тоже.
Я улыбнулась и кивнула. Ольга, вспомнив о чем-то, полезла по карманам, вытащила и протянула брату флешку:
— Чуть не забыла.
— О, точно! Не удивительно, однако, — снова ухмыльнулся он.
Борис протянул руку для пожатия Андрею, потом резко притянул к себе, они обнялись, слегка сжал мою ладонь, чмокнул Ольгу в щеку и уже на ходу сказал:
— Обязательно напишу, как приеду. Пока, — и взмахнул рукой, прощаясь.