Проша
Домой еле ноги притащила. Сразу легла спать. На мое робкое предложение зайти ко мне, Андрей ответил отказом и поехал, на ночь глядя, в свою Купавну.
Утром проснулась оттого, что у меня свело ногу. Только это не хватало. Я стиснула зубы и натянула мысок на себя, чтобы ослабить боль.
— Ох, ты моя страдалица, — невесть откуда взялся Прохор, держа в руках какую-то банку.
— Привет, это чего? – показала я глазами на банку, сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть.
— Так мазь целебная, вмиг излечит. Давай вертайся на живот, — распорядился он и откинул одеяло с ног.
— Ой-ой, — не выдержала я, пока переворачивалась.
— Мигом, мигом. Катеринушка, потерпи, — намазал он ноги и пошла по ним такая нежная прохлада, будто лежу на берегу, а волна освежающая слегка накатывает не доходя до колен.
— Кайф! – расслабилась наконец-то я.
— Чего?
— Хорошо, говорю, — повернула голову от подушки в сторону. – А это чего шумит?
— Дождь за окном. Поливает.
— Надо же! Вчера такая погода замечательная была, — сказала я усаживаясь в кровати. – Спасибо.
— Пожалуйста. Завсегда рад, — расплылся в улыбке Прохор.
— Давай не будем сегодня кулинарить? – просительно посмотрела я на него, завернувшись в одеяло.
— Не хочешь, не будем. Могу тебя научить вязать, а?
— Прохор, ты меня решил научить всему, что девицы в благородных пансионах проходили? – снисходительно улыбалась я.
— Ну-у-у… оно никогда не помешает…, — раздумчиво сказал он изучая потолок.
— О! Давай я тебя на компьютере научу? – подскочила я.
— Ишь ты! – удивился он.
— Что? Боишься? – подзадорила его.
— Доколе только я обучал, а тут нате – мне предлагают! – еще больше удивления было в его лазоревых глазах.
— Ну так что? – настаивала я.
— А как же молодец? – с хитрецой посмотрел на меня.
— У молодца свои дела с утра, так что не отвертишься, — торжествовала я.
Компьютерную грамотность мы долго и упорно изучали до трех часов, кстати, надо сказать, успешно шли дела у Прохора, пока не позвонил Андрей:
— Катя, спускайся. Я тебя внизу жду. Зонт возьми.
— Уже бегу с зонтом.
На этот раз мы отправились на фотовыставку. Городские пейзажи, современные и тут же старинные фото улиц нашего города, выполненные в разной технике, и даже времени, завораживали, заставляли снова и снова рассматривать детали. В целом это было весьма увлекательно и любопытно, тем более с попутными комментариями Андрея. Все-таки Москву он знал очень хорошо. И рассказывал как всегда очень интересно.
— Ордынка, а у нее что-то явно с ордой связано, да?
— Ты права. Только не напрямую, так сказать. Здесь раньше селились люди, которые поставляли дань в орду, прозывались они ордынцами, оттого и название произошло. А вот смотри, это здание осталось, — указал он фотографии — старинную и современную.
— Ага. Не тронули. Пыжевский переулок, а этот? От пыжа?
— Не совсем, — тихо рассмеялся Андрей, — и ударение на «ё», Пыжёвский. Здесь размещался когда-то полк стрелецкий, а полковник был по фамилии Пыжов.
— Андрюш, ну, откуда ты всё это знаешь! – восхитилась я. – Столько информации хранить в голове! Я помню тоже ходила на всевозможные выставки, но вот все это в голове держать у меня не очень получается.
— Просто в какой-то момент, мне стало жутко любопытно. Прочитал исторический роман один, что-то он мне не пошел, думаю, ерунду какую-то пишет автор. Взял карту и давай по ней ходить, в смысле, маршрут прокладывать, попутно выискивая исторические факты в интернете. Потом уже брал с собой альбом, делал наброски, своё видение определенного уголка города. Раньше даже и мысли о таком не возникало, потом затянуло. Так вот всё вместе и сложилось. Карта, историческая справка и мои живописания, точнее графические наброски.
— Почему же мысли не возникало? – удивлённо зацепилась я за эту фразу, — ты же художник с рождения, сам говорил тебе и кисти, в смысле, карандаши в руки.
Он запнулся сначала, потом ответил:
— Озарение это случилось в больнице, когда я попал туда впервые. Делать нечего особо, а книжка эта одна у меня была, потому скрупулёзно начал выискивать несоответствия. Ну, а когда выписали, меня захватило полностью. Я и правда, очень много времени посвящал этим вылазкам, можно сказать, ушел с головой, — усмехнулся он. Потом бросил взгляд на часы и спросил, — может пора уже. Я тебя провожу?
— Хорошо, — в голове у меня роилось огромное количество вопросов, но памятуя о наставлениях Прохора, никак не могла сосредоточиться и выбрать правильный.
Дождь всё лил и в метро мы входили все мокрые, несмотря на зонты. Неожиданно раздался знакомый голос:
— Ой, привет, Катя.
— Тамара, и тебе привет. Ты что здесь? – удивилась я, увидев одну из девушек, работавших в бухгалтерии нашего издательства.
— Да вот, с Тимуром ходили в театр. – Показала она рукой на своего спутника.
— А мы с Андреем на выставке были, — кинула я взгляд на Андрея, уже собираясь снова повернуться к Тамаре, но обомлела. Он просто застыл, лицо побледнело, глаза были холодные и отчужденные и глядели в упор на Тимура. Наконец, оторвавшись от него я повернулась к коллеге и спросила деревянным голосом, – Как спектакль?
— Ой, здорово! Мне очень понравился. Комедия. Знаешь, сто лет в театре не была. Спасибо, Тиме, — прижалась она к его руке. Тимур же тоже как-то напрягся, но в лице проявилась презрительная жёсткость и неприятная ухмылка скользнула по губам.
— Да-а, — протянула я, — надо тоже в театр сходить. Ну ладно, Тамар, завтра на работе пересечемся, да?
— Ага, пока. До встречи, — помахала она нам, увлекаемая своим кавалером.
Я посмотрела на Андрея. На этот раз на лице разочарование и досада. Но хотя бы глаза потеплели.
— Поедем? – обратился ко мне.
— Конечно, поздно уже. А ты что, знаешь этого Тимура?
— Да. В больнице встречались, — коротко ответил он.
Практически всю дорогу до моего дома, Андрей молчал, только отделываясь односложными ответами. Мы распрощались у моего подъезда и он уехал. Он так и не пытался приблизиться, только чуть сжал мне пальцы, в какой-то момент у меня возникла уже отчаянная мысль самой поцеловать его. Но он просто не позволял этого, мастерски держа меня на расстоянии. Вот прям, как в глухой обороне, даже термины вспомнились из хоккея, надо же. В общем, мне было не по себе.