Лифт
— Вот такая вот петрушка, — грустно закончила Аня.
— Ой… я такого не понимаю, — помотала головой Марина.
— Вот интересно…, — Матвей с удивлением в глазах уставился куда-то в угол кухни, — чаще слышишь, что родители своих детей бросают. А тут, обратная ситуация. Да ещё с таким переворотом в мозгах. Промыли ему их там, что ли?
— Ага. Об стену башкой, всё вытряхнули и калькулятор запихнули, — яростно проговорил Сеня. Потом поморщился, посмотрел на Аню, — прости.
— Принимаю. Только ты прав, чего тут ещё сказать. Такая холодность, далёкость исходили от него, не знаю…, — вздохнула она.
— Ребят, это грустно, конечно. Но, надо жить дальше. – Осмотрел всех Глеб, — у нас ещё дел непеределаных – гора.
— Это точно, — подтвердила Анна, взглянув поочередно на мужа и Сеньку, сказала, — но для меня это тоже переломный момент. Теперь не чувствую своей вины в произошедшем тогда и боли этой нет, преследовавшей все эти годы. Они есть и пусть живут своей жизнью, а у меня своя.
Глеб внимательно слушал, кивнул и обнял её за плечи, привлекая к себе:
— Вот и отлично. У каждого своя дорога, — взглянул на Сеньку и подмигнул, — поддерживаешь.
— Да, само собой. Пусть горбатяться на свои миллионы, — буркнул он, затем глаза посветлели и обычная смешливость в них, — а мы просто жить будем.
— Верное решение Шанины, — усмехнулся Матвей, стукнув же себя по лбу, спросил, — а суд-то когда?
— В конце августа, — просветила Анна.
— А поконкретней. Мы хотели в отпуск съездить, — оглянулся на Марину, — но такое событие не пропустим, понятное дело.
— Двадцать седьмого. Будете?
— Ань, ты чего спрашиваешь. Куда мы денемся, — удивилась Марина.
— Перенесём. Не страшно, — поддержал Матвей.
— Тут ещё один интересный вопрос, — проговорил Глеб и посмотрел на Сеню.
— Да, конечно же, — встрепенулась Анна, — Сеня, при усыновлении ты можешь поменять фамилию, отчество… только, если ты этого хочешь.
— Чё, прям взять и поменять? – опешил он.
— Именно, — кивнул Глеб, — мало того, ты вступаешь полностью в права, полагающиеся сыну. Наследование и всё остальное. Мы несём за тебя ответственность.
— Да какое наследование? На черта оно мне? – вскочил со стула Сеня, — мне это не нужно. Я просто хочу, чтобы вы были моими родителями.
— Ну-у, знаешь…, — растянул слова Матвей, — хочешь быть сыном, принимай всю обузу и в виде собственности, придётся с этим смирится.
Сенька замер, уставившись расширенными глазами на него, потом расслабился и, указав в его сторону пальцем, улыбнулся:
— Издеваешься.
— А то. Ты думал, тебе только права? К ним ещё нехилая тележка обязанностей. – Матвей чуть сдвинув брови и состроив серьёзную гримасу, покивал головой. Сенька фыркнул и плюхнувшись на стул, рассмеялся. Чем вызвал общий смех и за столом.
— А сейчас как ты полностью зовёшься? – улыбаясь, спросила Марина.
— Ох, ёлы-палы. Марин, ты как обычно? – смешливые глаза уставились на неё.
— Ты ж меня знаешь, — пожала она плечами.
— Агафонов Серафим Александрович, — сморщил нос Сенька.
— Ага. А если по-другому. Шанин Серафим Глебович. Мне так больше нравится, — одобрительно проговорила Марина.
— Действительно, лучше звучит, — улыбнулась Анна и бросила взгляд на Сеню.
— Глеб, а ты? – посмотрел Сеня на него.
— Я только – за.
— Ура! – вскинула руку вверх Марина.
— Тогда всем по чашке чая. С печеньем, — Аня поднялась со стула.
Организовали стол. Продолжили беседу, но направление задал Сенька, обратившись к Марине:
— Слушайте, а вы-то чего? Когда поженитесь?
— О? Ничего себе, — опешила она и мельком посмотрела на Матвея.
— А чего? Вам точно надо, — отхлебнул из кружки и уставился на неё.
— Это ещё почему? – удивилась Марина.
— Не, ну, ты странная, — возмутился он и указал подбородком на Матвея, — а он потом тоже будет усыновлять?
— Кого? – опешила она.
— Я в свидельство сразу запишу. Сейчас законы несколько изменились, — ворчливо произнёс Матвей.
— Кого? – опять повторила Марина.
— Дитё, блин. Кого, кого…, — Сенька повертел головой.
— К-какое дитё? – расширила глаза она. Глеб с Аней наблюдая эту перепалку переглянулись и прыснули одновременно со смеху.
— Марин, не спи, замерзнешь, — похлопал по её руке Сеня, — вы же по ночам не в бирюльки играете, в натуре.
Она покраснела и окатила его сердитым взглядом. Он отодвинулся от неё подальше, вместе со стулом и сдерживался, чтобы не рассмеяться.
— Засмущали мою девушку. Продвинутые пользователи, понимаешь, — усмехнулся Матвей.
— От тебя не ожидала, — буркнула Марина, взглянув на него.
— Ничего, не стесняйся. Мы потом ответный удар нанесём, — хмыкнул он и приобнял её за плечи.
— Ох, от вас дождёшься, – поддела Аня.
— Это точно, ещё годик, а то и два вокруг да около походите, — поддержал Глеб.
— А вот про это не надо, — отмахнулся Матвей. – Аня, спасибо за чай. Поздно уже. Сенька, нам, между прочим, завтра к девяти.
— Успеем, — беспечно ответил он.
— Ань, проконтролируешь подъём?
— Конечно. Давайте, до завтра.
Огорошенная концовкой разговора, Марина вошла в квартиру Матвея. Быстренько приняла душ и улеглась на диван. Ну и вечер! Такое напряжение в теле, она даже подняла вверх руки и встряхнула ими, потом ногами. Раскинулась и закрыла глаза. Почувствовала капли воды, приоткрыла один глаз, он вытирал волосы полотенцем:
— Матвейка, не брызгайся, — капризно проговорила она.
— Как, как? — присел он на край, опустив полотенце на шею. — Как ты назвала?
— Э-э… так тебе не нравится? – удивлённо приподнялась на локте.
— Наоборот. Очень даже. Меня так мама называла, — несколько озадаченно проговорил он.
— И я буду. Вообще у тебя имя не совсем обычное. Какая уменьшительная форма?
— Собственно, как ты сказала. Ещё Матюша, — усмехнулся он, серьёзными глазами глядя на неё, — так тоже мама говорила. Остальные производные мне не нравятся.
— Учту, — улыбнулась она, затем задала вопрос, — поясни, Глеб с Аней тоже интересуются, как и Сенька?
— Уф-ф… ну, честно-то говоря, Аня меня даже об этом напрямую спрашивала. – Матвей стянул полотенце и зашвырнул его на стул.
— Надо же. А меня моя мама всё спрашивает. Правда, всё время уточняет насколько это серьёзно у меня.
— Вот твою маму понимаю. Аню, отчасти могу понять, у них достаточно легко и быстро сложилось. Она такая, любит создавать вокруг себя гармонию. И по её пониманию это только семья в законном браке.
— А ты не готов? – Марина откинулась на подушку и улыбнулась.
— Это, между прочим, моё больное место, — недовольно проворчал Матвей.
— Ты же не был в браке, — удивилась она.
— Ну, для себя – был. – Он встал, выключил свет и лёг, обняв и прижав её к себе, — Мариш, это не совсем то, что ты имеешь ввиду. Дело не во мне. Не совсем. Просто, боюсь другого.
— Чего же?
Он поцеловал в ухо и заговорил прямо в него:
— Тут я с твоей матерью солидарен. Сможешь ли ты, захочешь ли провести со мной свою жизнь. Не говори ничего. Постараюсь объяснить. Будет ли тебе достаточно, того что я могу дать. В плане материального благополучия, всего, чего касается финансовая сторона. Выше головы я не могу прыгнуть, понимаешь. И выдержишь ли прессинг со стороны родни и знакомых. Я это проходил и это трудно, на самом деле.
— Не думала, что ты настолько сомневаешься во мне, — она нахмурилась.
— Когда от жизни получаешь больше колотушек, чем пряников, задумаешься, — Матвей отпустил её и лёг рядом.
Марина чувствовала, что набежали слёзы. Но и винить его в таком отношении, тоже как-то язык не поворачивался. Сначала пройди той дорогой, которой прошёл он, потеряв семью одну, потом вторую, да и тогда, как можно осуждать? И понимала она, что ему хочется уже тыла, такой семьи, которая поддержит и защитит от невзгод, да и от себя самого порой.
— Я получила от тебя очень много, но хочу ещё больше. Хочу дальше узнавать тебя, любить…, — она смотрела в темный потолок, слёзы стекали по вискам.
Услышала его вздох, он придвинулся и заглянул сверху, отвёл волосы:
— Не хватало чтобы ты ещё и плакала. Мариш, я реально без тебя ноль. Мне ты очень нужна. Может, даже больше, чем я тебе.
Она замотала головой по подушке, попыталась что-то сказать, но Матвей закрыл её своими губами, одновременно вытирая ладонью мокрое лицо. А сам чувствовал прилив во всём теле, как же она могла на него действовать, просто не выразить одним словом. Только до сих пор он ощущал какое-то разделение, никак не мог преодолеть её смущённость в некоторых моментах близости, это слегка нервировало и озадачивало. Надо в отпуск, промелькнула мысль.
Следующая страница
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127