Лифт

Марина меряла шагами тротуар перед зданием суда. Нервничала и всё поглядывала на двери. Из них вышла пара, которая привлекла её внимание. Кругленькая, гладенькая молодая женщина, восточный тип лица и солидный мужчина, мясистое лицо, крупный нос и полные губы. Они, однако, подходят друг другу, подумала она. Практически вслед за ними вышел Матвей. Пара ступила на тротуар, женщина обернулась, лицо просто злющее, губы изогнула презрительно, Марина было сделала шаг, но остановилась, поняв, что это и есть мать Влады.

— Спасибо за помощь, — сказала она, сквозь зубы, — хорошо, что до тебя дошло это, наконец.

Матвей с холодным лицом смотрел на неё.

— И запомните, — указал пальцем на него мужчина, — я отец Влады, вы ни под каким предлогом не подходите к нашей семье.

Развернулись, уселись в поджидавший «Мерседес». Матвей проводил глазами отъехавшую машину. Марина сделала нерешительный шаг к нему. Он пнул с силой носком кроссовка стену здания, поднял взгляд, увидел её. Резко развернулся подошёл к ней и обхватил руками за талию:

— Мариш, примем по пятьдесят грамм коньяку? – проговорил он.

— Пойдём, — согласно кивнула она.

Матвей, сидя за столиком, молчал, грея в руках бокал коньяка, затем сдвинул брови к переносице и выпил. Поморщился и посмотрел на Марину:

— А ты чего не пьёшь?

— Я бы лучше вина, — с сомнением проговорила она, осторожно проводя пальцем по гладкому стеклу.

— Понятно, — кивнул он. — А чего же не сказала? Мариш, отпей немного, чуть-чуть.

Она удивлённо посмотрела на него, но отпила, в глазах сразу слёзы, особенность эту она за собой знала:

— Хо, — выдохнула она. Матвей забрал у неё бокал и выпил остаток.

— Разогрело?

— Отпустило, — согласно ответила, чувствуя и в самом деле разливающееся в груди тепло.

— Вот и хорошо. — Положил деньги на стол и предложил, — пойдём побродим просто по центру.

— Конечно, — поддержала его предложение.

Бродили они по городу долго. Переговаривались об отвлечённом. В какой-то момент Марина спросила:

— А ты обычно, именно коньяк пьёшь?

— Так я вообще не пью. В новый год шампанское, на день рождения пятьдесят грамм коньяку и всё.

— Странно даже.

— В смысле непьющий сантехник, — усмехнулся Матвей.

— Да ну тебя. А почему не пьёшь? – заинтересованно спросила она.

— Однако и вопрос. Обычно спрашивают, чего пьёшь, почему не остановишься, — рассмеялся он.

— И всё-таки? – улыбнулась Марина.

— Одно время выпивал, потом подумал, какого чёрта? Куда я приду с этим? Да и работа была ну, просто, позарез необходима, если бы затянуло, то полное безденежье и помощи ждать неоткуда. Поставил перед собой цель – работа. И постепенно выбрался.

— Напрямую ты, — взглянула на него Марина.

— Не вижу смысла что-то утаивать. Я хочу, чтобы у нас всё получилось.

— И я, — улыбнулась она и приподняв бровь спросила, — кстати ты ж меня раскрыл, теперь ты признавайся как твоё полное имя?

— Да это несложно было, — усмехнулся он, привлекая её к себе, — ну что ж, ответный ход. Матвей. Ильич. Дорохов.

— Класс, — одобрила Марина.

— Это ирония? – наклонился к ней.

— Да ты что! – искренне возмутилась она. — Наоборот, такое… звучное. Красиво.

— Рад что тебе на слух легло, — улыбнулся он.

— Матвей, ты меня так удивляешь. Я не понимаю, откуда ты черпаешь это всё? И я не знаю, чтобы со мной произошло, если бы ты меня не нашёл тогда? – Марина заглянула ему в глаза.

— Мариш, я должен извиниться перед тобой. Вёл себя как идиот первого января. И потом, после, я действительно хотел тебя видеть, но не знал как найти. Не знал что делать. Но ты-то знала, где я живу. А потом, почему Сеньке не сказала? Вы же перезванивались?

— Вот тут настала мне пора извиняться, — она смутилась, — Матвей, ему я бы не смогла сказать. Ты же знаешь Сеньку, мне казалось, что он поднял бы меня на смех. И… не знаю, но боялась сделать первый шаг, думала, что тебе это не нужно. Расстались мы тогда… не очень. Пойми правильно, ты тогда так говорил о себе, о дочке, мне казалось, что это для тебя важнее. Что ты не хочешь нового…

— Кавардак какой-то, — с досадой произнёс он, — я не спросил, ты не сказала, Сенька не сообразил, чёрт!

Марина улыбнулась и проговорила:

— Точно, чехарда.

— Я только одно тебе сейчас хочу сказать. Как бы там ни было с дочерью моей всё в порядке. И как ни крути это прошлое, — он уставился в её глаза, словно хотел что-то прочитать в них.

— Матвей, я понимаю.

Руками он обхватил её голову сильно прижал свои губы к её. Целовал, словно дыхания не хватало, словно захлёбывался от эмоций. И проникался для себя новым ярким чувством, не приходившим к нему ранее. Странная мысль пришла, может быть женщиной она стала с ним, но и он стал мужчиной в полной мере именно с ней.

Следующая страница 

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127